Одесса, 116

Когда спутник забибикал над миром.

Когда лопнула на полигоне водородная бомба. (Это был первый, робкий опыт Андрея Сахарова по разрушительству. Ему еще предстоит сокрушить Империю.)

Тогда школы с номером 116 в Одессе еще не было.

Когда в лаборатории Басова и Прохорова в невидимом (скрытом от мирового империализма?) диапазоне пробудился лазер.

Когда Гагарин поехал по орбите на пару месяцев раньше и американский сенат срочно перебрасывал миллиарды долларов на реформу среднего образования, дабы не позволить русским более быть первыми.

Тогда эта школа уже была, некоторые выпускники ее уже имели допуск и почетный статус невыездных.

Среди плеяды нобелевских или засекреченных великих мира сего, строивших Великую Железную Стену из стратегических ракет и бомб, коим нужны были реакторы, ускорители, полигоны размером со среднюю европейскую державу, анклавные государства закрытых городов, подопытные озера и чуть ли не планеты, был один просивший вроде бы скромно. Самому для работы требовались бумага с карандашом (теоретическая математика), а от Империи - всего-то несколько трехэтажных домишек и совсем не профессорских - учительских ставок. Специальные физико-математические школы для одаренных, изысканных по просторам детей. Случайно ли фамилия (псевдоним?) ученого и общественного деятеля совпала с названием родины Ломоносова - символа русского пробившегося гения? Академик А.Н.Колмогоров. Я, честно говоря, очень мало знаю об этом человеке.

Но деяния его испытал на себе: я учился в 116-й школе.

Как и всегда на Руси, столичные идеи трансформировались по пути в провинцию до неузнаваемости. Вместо интерната на несколько десятков особо одуренных (какой был при МГУ) школа на 500 человек (только старшие классы) прибрала всех восьмиклассников из микрорайона, выучивала автослесарей и радиомонтажников - как ПТУ, пионервожатых - как лицей и между тем имела пару классов физических и математических, олицетворяющих собственно колмогоровщину. Из стошестнатиков состояло не менее половины одесских КВН-команд, в том числе сборных КВН США и Израиля, знатоков, чтогдекогдашников и брейнринговцев. Но это только телевизионная вершина айсберга. Сколько докторов и кандидатов рассеяны по архипелагу ВПК и академической науки...

Как и прочие колмогоровщины, 116-я школа была убежищем, заповедником, анклавом. Схема, точно описанная Стругацкими в "Гадких лебедях": коли господа генералы хотят кадров для создания нового оружия, то извольте позволить иметь остров непуганых вольнодумцев, ибо невольнодумающие ничего нового не создадут.

Начиналось с малого: здесь можно было критиковать учителей. Публично: в стенгазетах, радиопередачах, сценках, спектаклях, что и делалось в большом количестве. Занятия были в одну смену, до двух часов, но по суете в коридорах отметить это время было непросто: бесчисленные факультативы, кружки, клубы, советы самоуправления, театры, редакции и... буфет, работавший, бывало, до десяти часов вечера. В школу можно было приходить на всю реальную жизнь, только ночевать дома. После блестящих уроков (половина выпускников физматклассов поступала в МФТИ, МИФИ и т.п.) начиналась вторая половина жизни.

Здесь передавались из рук в руки Мандельштам, Бродский, Пастернак, Солженицын и Булгаков вперемежку с так же дефицитными тогда книгами о технике секса. Здесь пелись и проигрывались Высоцкий, "Битлз", Ким, Галич, "Роллинг стоунз" и "Машина времени". Здесь сочинялись, читались, писались в стенгазетах и пелись собственные стихи, от любовной лирики до политических памфлетов, от эпиграмм до нецензурных частушек. Вот цитата из распеваемого конца 60-х. Напомню: ввод советских войск в Чехословакию и победа чешских хоккеистов на советскими в финале чемпионата мира.

На каждую вашу ногу у нас по танку и ноге.
На каждую вашу руку у нас по бомбе и руке.
На каждую вашу клюшку у нас по клюшке и по пушке.

Припев (на мотив "Коробушки"):

А еще у нас межконтинентальное ядерное оружие.

Каждую субботу в школе проходили театрализованные вечера с дискотекой... да нет, не "диско-", а живыми школьными и приглашенными рок-ансамблями - в то время, когда рок еще был полуподпольным искусством. Физматвудеркинды неотличимо от автослесарей курили в туалетах, пили дешевый портвейн за углом, расходились в обнимку с девочками и делились друг с другом скромным интимным опытом, Наркотики прямо в школе, конечно, не продавали (тоталитаризм же был), но Приморский бульвар, где и поныне легко найти травку, был неподалеку. Пробовали - не нравилось. Сходились во мнении, что лучше уж выпить сто грамм. А еще лучше: школа сама была мощным наркотиком, только духовным, а не физиологическим.

Здесь фотографировались, кладя голову в пасть монументального настенного красноармейца в буденовке, и при этом истово пели про комиссаров в пыльных шлемах. Почти запрещенный Булат Окуджава пел свои песни на... комсомольском собрании. Напоминаю, если вдруг попадется молодой читатель, что Б.Ш.Окуджава - видный деятель перестройки, а комсомол - Коммунистический союз молодежи. Когда меня в 15 лет, в 1966 году, в 116-й школе, обыденно спросили: "А ты что, веришь в коммунизм?" - это было как удар по голове. Сама постановка такого вопроса была оглушающе крамольна, но здесь допускались любые ответы и диспуты. Кстати, в прямом смысле по голове в этой школе я ни разу не получал. Как-то было не принято.

Вся эта, по временному умопомрачению кажущаяся немыслимой, смесь коммунизма, вольнодумства, образования, науки, культуры и субкультуры, как и вся эпоха, воплощена была в Алевтине Ивановне Кудиновой, директоре школы. Дочь репрессированного с ограниченными правами на проживание. Член горкома партии (тогда - главного органа власти) в миллионном городе. Талантливейший администратор и выдающийся педагог. Да и о педагогике вспомнить надо бы, что была у нас не менее совершенна, чем ракеты (а то откуда бы ракеты взялись?). Сухомлинский, Иванов, Мудрик, Соловейчик, Газман, Амонашвили, Тубельский, Щетинин, Караковский все это тоже делали, но в те времена почти не публиковались и семинаров не проводили. Узнавала ли Алевтина Ивановна какими-то тайными тропами? Интуитивно ли создавала это?..

Главным "оружием", которое производила 116-я, было пассивное оборонительное - незримый барьер, защищавший школу от внешнего мира. Поколение выпускников школы еще помнит масштабный телесериал "Майор Вихрь" - предтечу бессмертного Штирлица. В отличие от собирательного образа полковника Исаева, у Вихря был реальный прототип - офицер советской внешней разведки, краковский эпизод его служебной деятельности воспроизведен в фильме с почти документальной достоверностью. Но была и послевоенная биография. Евгений Степанович Березняк, выполнив не одно здание Родины, ушел из органов и, как многие отставники, сменил пистолет и рацию на кресло с нарукавниками - стал мелким чиновником в... Министерстве просвещения Украины. При его таланте, естественно, сделал карьеру и до глубокой старости, далеко за пенсионный возраст, работал начальником Главного управления школ Минпроса Украины. В 2001 году 86-летний ветеран НКВД и Герой Украины приезжал в Одессу на слет выпускников 116-й. Только тогда директор и штатский генерал отчасти "раскололись". Тончайшие хитросплетения закулисных игр ограждали 116-ю от мира. Евгений Степанович был покровителем, говоря бюрократическим сленгом, "рукой" Алевтины Ивановны. Естественно, бескорыстно, по идейным соображениям, что вполне типично для рыцарей плаща и кинжала. Два таланта огромного масштаба действовали рука об руку в этой интриге.

Когда 116-ю все-таки закрыли (реформировали в педучилище, оно и сейчас в этом здании), прекрасные учителя разбрелись по другим школам, некоторые и поныне работают в соседней и по местоположению, и по номеру 117-й. Находится она на улице Ришельевской (бывшей Ленина, бывшей Ришельевской), и на ней еще долго после Великой Криминальной Революции висел барельеф Владимира Ильича с троекратным "Учиться!". Указ новообращенного антикоммуниста-президента Кравчука (бывшего зав. идеологическим отделом ЦК) об уничтожении коммунистической символики пришелся в аккурат на середину учебного года. А строители, кроме сумасшедшей суммы за демонтаж, потребовали... остановить на месяц занятия. Здоровенный, оказывается, вождь мирового пролетариата толстенными прутьями был приварен к несущей конструкции здания, и по всем правилам безопасности на время таких работ живых людей положено эвакуировать. Это были настоящие Строители, - не разрушители, они оказались мудрее нас с вами. Мы-то выдернули из страны, из общества черт знает что с мясом, обидевшись на нехватку мяса, а когда Солженицын возопил об опасности "погибнуть под обломками Империи", уже поздно было...

В начале 90-х Алевтина Ивановна вязала носки и торговала ими на Привозе. Пенсии, после оплаты коммунальных услуг, ей оставалось ровно на медленную смерть от голода... Тогда появился еще один, действующий по сей момент, феномен, нечто, побуждающее поверить, что школа - это не только образование, но и воспитание. "Клуб 116" - общественная организация выпускников школы, помогающих своим старым учителям вполне материальной помощью. В принципиальном отличии от большинства местных благотворительных организаций, питающихся западными грантами или оттаптывающих пороги коммерческих офисов и чиновных кабинетов, это типичная для развитых стран, но почти нереальная у нас экономическая структура. Относительно мелкие благотворительные взносы поступают регулярно и воистину добровольно от множества физических лиц - выпускников. Стошестнатики выпустили две книги о школе, все авторские и издательские работы сделаны не волонтерами, но добровольцами, без цента "компенсаций" (так в общественных организациях западного типа стыдливо называют зарплату). Книги продаются (и покупаются!) по несоразмерной благотворительной цене - другими стошестнатиками. На всемирном слете выпускников школы аукцион реализовал связанные Алевтиной Ивановной носки, оформленные в рамочку и под стекло. Деньги от пожертвований и продажи книг идут на продукты, лекарства, врачей, больницы... все чаще и на похороны. Алевтина Ивановна Кудинова умерла 23 мая 2003 года на 83-м году жизни.

Из книги "116-е июня": "Цель человечества - хороший человек, и никакой другой цели нет и быть не может. Выпускники 116-й сохранили удивительную способность светло и тепло смотреть на жизнь, находить тот духовный свет в мире, жестоком и прагматичном, который дарит учителям, радость и осмысленность жизни, а ученикам приносит мир с самим собой и чистоту помыслов".

Сегодня, в 2004 году, на здании школы появилась мемориальная доска. День ее открытия приурочен к дню рождения Алевтины Ивановны: 5 марта, он же день смерти Сталина. Странным и символическим образом на углу Греческой и Канатной улиц сосуществовали одновременно несколько вех нашей неоднозначной истории. Революция растоптала знамена, романтическая эпоха первых полетов в космос утонула в океане времени вместе с космическими станциями, создатели водородных бомб мотаются в шоп-туры и стоят за прилавками. Но за опавшей ракетно-ядерной шелухой стало виднее нетленное творение настоящего Учителя: выпускники 116-й, несмотря на смену времен, до сих пор отличаются успешностью жизни. Среди них много выдающихся, но и остальные - просто хорошие и благополучные, несмотря на постигшие нас катастрофы, люди.