Мэр для острастки. Экс-глава Волгограда обвиняется в неосторожной аполитичности

Мэр для острастки. Экс-глава Волгограда обвиняется в неосторожной аполитичности
Нет ничего интереснее, чем коррупционный скандал. Чертовски приятно смаковать подробности “жутких хищений” и “неслыханной наглости” чиновника. А уж подсчитывать, сколько у него машин, дач, яхт, и сравнивать все это с “официальной зарплатой” — и вовсе удовольствие для гурманов.

Лукуллов пир начался в мае: предъявили обвинение вице-губернатору Челябинской области Константину Бочкареву, арестовали губернатора Ненецкого автономного округа Алексея Баринова, мэра Волгограда Евгения Ищенко и вызвали на допрос главу Хакасии Алексея Лебедя — этого, правда, пока как свидетеля.

Показательная порка проходит на ура: органы следствия и надзора упиваются своей значимостью, народ потирает руки: мол, давно пора. А некоторые находчивые господа радуются политической моде еще и потому, что твердо знают: антикоррупционный механизм — прекрасное средство для устранения конкурентов.

Вот наглядный пример использования сего тонкого инструмента в местных скандалах (иначе говоря — в борьбе за власть) — громкое дело бывшего мэра Волгограда Евгения Ищенко.

* * *

Градоначальник Евгений Ищенко был задержан сотрудниками правоохранительных органов 30 мая. Ему предъявили постановление о возбуждении в отношении него уголовного дела по трем статьям УК РФ: ст. 285 ч. 2 (злоупотребление должностными полномочиями), ст. 289 (незаконное участие в предпринимательской деятельности), ст. 286 ч.2 (превышение должностных полномочий).

Следственные органы начали разбираться в хитросплетениях дела Ищенко со “служебных полномочий”, которыми мэр то злоупотреблял, то их же превышал. Первую попытку мэра “превысить и злоупотребить” прокуратура зафиксировала в уголовном деле “ВгКС” — предприятия “Волгоградские городские коммунальные сети”. Следователи нашли в коммунальных сетях большую “прачечную”: заключая договоры на фирмы-однодневки, “ВгКС” отмыли 50 млн. руб. Но вот что любопытно: как только из этого дела выделили материалы, связанные с мэром, скандал с “ВгКС” затих сам собой. Видимо, потому, что основная цель была достигнута — это уголовное дело дало возможность провести у мэра обыски. Именно так нашлись документы о пресловутой “Пятерочке”, и появилась ссылка на 289-ю статью — незаконное участие в предпринимательской деятельности.

Это обвинение — главное: дескать, используя служебное положение, мэр лоббировал интересы собственного бизнеса — торговой сети магазинов “Пятерочка”.

И действительно — Евгений Ищенко заключил с местным банкиром Дмитрием Синюковым соглашение о создании компании “Тамерлан” для продвижения торговой марки “Пятерочка”. Но следствие упустило из виду (случайно или намеренно) важные подробности: Ищенко никогда не состоял в органах управления сети и не имел отношения к деятельности “Пятерочки” и “Тамерлана”. А заключено партнерское соглашение и вовсе до вступления Ищенко в должность мэра. Юридического смысла бумага не имеет — в лучшем случае ее можно расценивать как соглашение о намерениях. Но главное даже не в этом.

Ну скажите, что плохого в расширении социально ориентированной франчайзинговой сети? Или, другими словами, кому мешают магазины для бедных?

Следствие, впрочем, знает — кому. Ищенко якобы, исходя из интересов “своей” сети, отказывал в аренде помещений и земли прочим бизнесменам. И вот тут у следствия возникли замечательно смешные нестыковки.

Во-первых, слегка ошибся в подсчетах представитель потерпевшего — ООО “Ман” — г-н Бадеев. В ходе допроса господин Бадеев заявил: после избрания Ищенко мэром не было построено ни одного магазина “Ман” — мол, вся земля Волгограда ушла под “Пятерочки”. Адвокаты Ищенко запросили документы и получили их: согласно официальным данным, с 2003 г. “Ман” построил столько же магазинов, сколько и до избрания мэром Евгения Ищенко.

Еще один потерпевший — г-н Храмов, директор ООО “Ларос”, — обвинил “Пятерочку” в “самозахвате” земли: оказывается, строительство магазина началось на том участке земли, который г-н Храмов считал “своим”. На судебном заседании выяснилось, что никакой документации, подтверждающей право собственности, у Храмова не сохранилось, а большинство договоренностей вообще были устными. А фамилию человека, с которым были эти “договоренности”, Храмов забыл. Потому что юридические дела вел не он лично, а его менеджер. Да и подписи потерпевшего на документах были разными. Видимо, и подписывался за г-на Храмова тоже менеджер.

Наверное, можно не продолжать. Шесть потерпевших по делу Ищенко отказались предъявлять мэру иски о материальном ущербе. Более того, они отказались признать себя потерпевшими.

Между тем в Волгограде больше 200 объектов бизнеса, построенных без разрешения, — от магазинов и павильонов до 9-этажного дома. Мэр попытался навести порядок с “самостроем” — и многим компаниям было отказано в продлении срока аренды. Кстати, в их числе оказались три магазина сети “Пятерочка”: директорам “мэрских” торговых точек наравне с остальными было рекомендовано привести документы в порядок или снести строения.

“Прежде всего обвинение должно было представить аргументы виновности Ищенко, — говорит адвокат мэра Павел Астахов. — Но никаких фактов и доказательств представлено не было. Двух организаций, как оказалось, вообще не существует. Еще шесть представителей “потерпевших” ранее участвовали в деле в качестве свидетелей, и изменение их статуса не соответствует закону”.

Кстати, рассуждая о законах и формальной стороне: мэр вообще не может отвечать на предъявленные обвинения, так как все решения в Волгограде принимались комитетами и комиссиями городской администрации. Подпись самого Ищенко не стоит ни под одним документом.

И все-таки на вопрос “почему он?” есть однозначный ответ: Евгений Ищенко пришел во власть уже состоявшимся бизнесменом. У него были деньги — причем немалые. И не было цели “откусить” или “урвать” часть городского бюджета. Здесь-то, похоже, и разошлись пути преуспевающего бизнесмена Ищенко и уважаемых господ чиновников.

ИЗ ДОСЬЕ "МК"

Ищенко Евгений Петрович. Родился в Волгограде, в 15 лет поступил в знаменитый Колмогоровский интернат при МГУ; до сих пор помогает интернату деньгами. Бизнесом занимается со студенческих лет. Один из основателей сети пунктов обмена валюты в Москве в начале 90-х. Вместе с нынешним губернатором Псковской области Михаилом Кузнецовым был соучредителем МДМ-банка. Затем по списку ЛДПР прошел в Госдуму — в комитет по налогам и сборам, где выдвинул ряд законодательных инициатив. Вторично избирался по одномандатному округу от Волгоградской области. В 30 лет принял участие в выборах мэра города, провел дорогостоящую кампанию и выиграл. Градоначальником пробыл три года.

Мэр Евгений Ищенко поселился в обычном доме недалеко от центра. По словам близких, вечерами садился в машину и ездил по улицам — проверял, везде ли горят фонари. Затеял ремонт дорог, при нем в городе началось активное строительство. С набережной уже хорошо видны опоры моста, который до Ищенко пытались построить много лет.

У Ищенко был свой “бизнес-проект” по управлению городом: сделать бюджет прозрачным и разрушить “местечковую”, довольно мутную систему распределения муниципальных денег. Как оказалось, местная элита, друзья и родственники предыдущего мэра скупили в Волгограде немало квадратных метров собственности — причем за копейки — и активно сдавали ее в аренду — но уже раз в 5 дороже. Иначе говоря, в Волгограде образовался новый класс — рантье.

— Муж выяснил, что очень много объектов было приватизировано незаконно, — рассказывает жена Ищенко, Евгения Атт. — Кто-то успел себе магазинчик прибрать в центре города, кто-то рыночек. Администрация города отсудила эти объекты, вернула их в муниципальную собственность.

Еще один принципиальный конфликт разгорелся на очень взрывоопасной почве — нефтяной. Ищенко начал расширять границы города. В результате в городской черте оказались три крупнейших предприятия области, в том числе нефтеперерабатывающий завод “Лукойл-Волгоград—нефтепереработка”. До этого завод платил налоги по ставке сельской местности: то есть в 3 раза меньше, чем в городе. Ищенко прямо заявил: “Лукойл” платит мало — и отстоял свою позицию в Верховном суде РФ. После этой неосторожности стройные ряды противников Ищенко пополнили губернатор области Максюта и сотрудники компании “Лукойл”. Среди которых, по чистой, понятное дело, случайности, оказались сын, дочь и зять губернатора.

В другой раз мэр принял еще одно “политически неграмотное” решение: горадминистрация отказала в продлении аренды одному магазину. Казалось бы, мелочь… Ан нет. У собственника магазина оказался родственник — некий г-н Шепель, заместитель генпрокурора по Южному федеральному округу.

К осени 2005 года конфликт оформился окончательно. Сформировалась мощная “антимэрская” коалиция, и началась охота.

Беспристрастные наблюдатели полагают, что кампания по “выдавливанию” мэра была тщательно спланирована. В начале 2006 года Евгению Ищенко намекнули: надо бы покинуть пост. Причем, как цивилизованные люди, предложили два варианта ухода на выбор: по-хорошему — в обмен на неприкосновенность, личную и бизнеса, и по-плохому — без уточнений. Ищенко на уговоры не поддался и выступил с публичным заявлением на местном ТВ.

К нему подбирались четыре месяца, потом наступила пауза — ждали, какая реакция последует из федерального центра. Команды “фас” не прозвучало. Но и вмешиваться Москва не стала.

* * *

“Невиданное дело — в городе объединились единороссы, областная администрация, коммунисты и бандиты. Если бы мэр не был так аполитичен, все было бы по-другому”, — говорит депутат Волгоградского горсовета Владимир Васин.

Весьма современное замечание, вам не кажется? Ссориться можно, но — только по политическим причинам. Быть аполитичным нельзя — не поймут. Ведь даже местному отделению “Единой России” член партии Евгений Ищенко заявил, что “не считает нужным” учитывать мнение ее членов “по вопросам управления городом”. Милиция в кампании против Ищенко практически не участвовала. Оперативным сопровождением уголовного дела Ищенко занималось областное управление ФСБ. Активно вела себя областная прокуратура: зампрокурора Михаил Музраев то и дело выступал с комментариями на ТВ и в газетах. Решение об аресте суд обосновал рапортом волгоградских чекистов. Выглядит этот рапорт совершенно фантастически: дескать, Ищенко руководит некой неустановленной “военной организацией”, с помощью которой собирается навести порядок в правоохранительных органах. Тягчайшее антиконституционное преступление! Правда, хотелось бы знать: какие действия предприняла прокуратура, чтобы найти эту “военную организацию”? Сколько стволов у этой организации? И в конце концов — где она, собственно, дислоцируется?

Разумеется, бредовое обвинение сняли. Наверное, потому, что стволов не нашли.

Зато нашли патроны. 100 штук, калибр — “для снайперской винтовки”. Тут же прокуратура заявила: эти патроны — боевые, запрещенные для охоты! Возникла еще статья, очень популярная — 222-я, незаконное хранение боеприпасов. На самом деле, по заключению специалистов, патроны калибра 7,62 вполне “идут” на охотничьи ружья. Но оцените сами факт: у нас очень любят находить патроны. Чуть что не так — сразу чудом находятся патроны. Или гранаты — но это уже крайний случай.

С суммой, “расхищенной” мэром, тоже нет определенности. Сначала г-н Музраев сказал прямо: “Ищенко украл 16 млн. рублей”. Через неделю прокурор пересчитал и сказал все так же прямо: нет, 50 млн. Но яснее всего масштаб угрозы представил бывший спикер горсобрания коммунист Роман Гребенников. По его словам, “этот человек (Ищенко. — М.Д.) хочет весь город подмять под себя”.

Евгений Ищенко подал в отставку на одном из заседаний суда. “Меня обвиняют в преступлениях, которые я не совершал, — сказал мэр. — Развернутая против меня кампания — это месть за мою активную работу, за то, что я не стал пресмыкаться перед коррумпированными чиновниками, криминалом и политическими противниками. Именно они и развязали эту травлю. Я не хочу делать заложниками этого уголовного дела моих избирателей, весь город, который стоит на пороге зимы и нуждается в твердом и надежном руководителе”. Явно неглупый человек. Понимающий, что к чему.

* * *

“Я никогда не скрывался от следствия и не собираюсь никуда бежать, — заявил Ищенко. — Какая была нужда заключать меня под стражу? Только одна: выбить признательные показания”.

Ищенко сидит относительно комфортно: в “красной хате”, с соседом — милицейским начальником из района. Но достается и бывшему мэру. Как только стало известно, что он подал жалобу в Страсбургский суд, его начали ежедневно выдергивать на допросы в областную прокуратуру. Выглядит это так: в 6 утра — “сборка” заключенных, затем часа 3 надо сидеть в “обезьяннике”, ждать, когда погрузят в “вагонзак”. Затем тебя долго возят по всему городу, пока всех заключенных не развезут по отделам милиции — в наручниках, в раскаленном кузове, при +40 (волгоградское лето!). Без воды и еды. Потом в прокуратуре говорят: “Извини, сегодня не получится”, — и снова возят по городу. И так всю рабочую неделю.

Дело Евгения Ищенко вполне можно назвать вехой в истории правосудия. Оно — показательный пример для молодых и богатых: власть живет по своим законам, не похожим на законы бизнеса. Этого примера — пусть даже одного, но яркого — вполне достаточно, чтобы губернаторский корпус и мэры уловили тенденцию.

Павел Астахов, адвокат волгоградского мэра, назвал дело Ищенко “плохо сфабрикованным”. Обратите внимание на то, как меняется классификация: раньше дела были либо реальные, либо сфабрикованные. Эти последние считались нонсенсом, они вызывали скандал и надолго становились притчей во языцех. Сейчас все изменилось: есть дела плохо сфабрикованные и, по всей видимости, хорошо сфабрикованные. Этих последних мы просто не замечаем — по-видимому, в силу “качественной” работы над ними. А к “полуфабрикатам” — привыкли…

КСТАТИ

6 декабря комиссия Общественной палаты РФ по коммуникациям, информационной политике и свободе слова рассмотрела обращение коллектива волгоградской газеты “День за днем”, фактически закрытой после публикации материалов “по делу Ищенко”, отличавшихся от официальной позиции следствия. Члены комиссии, озабоченные нарушением свободы слова в Волгоградской области, приняли решение официально обратиться с запросами в Генеральную прокуратуру РФ, руководство Южного федерального округа и администрацию Волгоградской области с просьбой разобраться в сложившейся ситуации.