Главная » Учителя, ученики, выпускники » Параллельная судьба. Внимание к школе со стороны академиков Колмогорова и Кикоина не имеет аналогов ни в стране, ни в мире
Параллельная судьба. Внимание к школе со стороны академиков Колмогорова и Кикоина не имеет аналогов ни в стране, ни в мире
|
|
В 2008 году исполнилось 100 лет со дня рождения выдающегося ученого Исаака Константиновича Кикоина (28.03.1908 – 28.12.1984). В издательстве «Наука» вышла в свет замечательная книга «И.К.Кикоин. Физика и судьба». В Российском научном центре «Курчатовский институт» прошла содержательная и яркая конференция, посвященная его памяти.
Являясь учеником академика Андрея Николаевича Колмогорова (25.04.1903 – 20.10.1987), я занимаюсь около двух десятилетий исследованием жизни и творчества Андрея Николаевича в части, относящейся к его громадному педагогическому наследию. Знакомство с новыми публикациями о Кикоине показало, что есть немало любопытных параллелей в жизни двух замечательных людей. Это наблюдение и легло в основу данной статьи.
Детство, отрочество, школа
Современным молодым читателям, не отягощенным знаниями истории отечественной науки, необходимо напомнить, что Колмогоров и Кикоин – великие ученые и великие просветители ХХ века. Андрей Николаевич – один из крупнейших математиков мира, обладавший удивительным универсализмом. Он один из немногих ученых, внесших очень большой вклад практически во все области математики. Но при этом имел глубокие работы в механике, кристаллографии, истории, стиховедении, лингвистике и т.д. Недавно выяснилось, что за классические работы по турбулентности Колмогоров выдвигался при жизни на Нобелевскую премию по физике.
Исаак Кикоин удивительным образом сочетал два больших таланта – блестящего физика и крупного организатора. Широко известно, что при создании советской атомной бомбы были активно использованы разведданные. Но технологии можно только создать. Решающий вклад в разработку в СССР технологии разделения изотопов урана внес руководитель направления Кикоин, который заслуженно награжден в числе очень немногих ученых двумя золотыми звездами Героя Социалистического Труда. О масштабе этих работ говорит такой факт: первые заводы по очистке урана потребляли в послевоенные годы около 3% электроэнергии, вырабатываемой в СССР.
Сохранившиеся свидетельства позволяют уверенно утверждать, что любознательность, любовь к чтению, интерес к культуре во всех ее проявлениях пробудились у Колмогорова и Кикоина очень рано. Кикоин обладал к тому же феноменальной памятью; его развитием занимался отец, обладавший редким по нынешним временам талантом: он был учителем, преподававшим одновременно древние языки, математику, физику, химию.
Явные способности к математике пробудились у Андрея Николаевича очень рано. В соответствии с принятой в семье методой он придумывал весьма содержательные задачи и в пять лет сделал первые открытия, обнаружив, что сумма последовательных нечетных чисел всегда есть точный квадрат. Но он сильно колебался в выборе профессии, приняв решение в пользу математики лишь в 1920 году. Исаак Константинович сделал свой выбор существенно раньше. Этому определенно способствовало то, что с 11 лет он активно подрабатывал репетиторством по математике и физике.
Школы, в которых учились Колмогоров и Кикоин, сыграли немалую роль в отечественной истории; они известны своими выпускниками. Колмогоров учился в частной московской гимназии, основанной двумя энтузиастками – Репман и Федоровой. Кикоин в силу обстоятельств Первой мировой войны учился в разных школах, но главная для него – псковская гимназия (ныне школа им. Поземского). Эту школу окончили, например, Юрий Тынянов, Вениамин Каверин, Владимир Брадис...
Школьные годы сложились по-разному. Кикоин, которому доверили заведовать и богатой школьной библиотекой, и хорошей физической лабораторией, окончательно определился с будущей профессией. Интересы Колмогорова с 14 до 17 лет были глубоки, но лежали в разных сферах. В 1917 году вместе со школьным другом он пишет конституцию идеального государства, которое планировалось разместить на удаленных и неосвоенных островах Георгия.
История сложилась так, что в 1918 году Колмогоров вынужден был оставить школу и работать на железной дороге Москва–Екатеринбург; в это время он заведует поездной библиотекой и усердно готовится к сдаче выпускных экзаменов экстерном. Трудно представить, но в 1920–1922 годы, то есть во время Гражданской войны, его увлекает большое исследование новгородского землевладения XIV–XV веков, он анализирует писцовые книги и делает доклад в семинаре Бахрушина. Эта работа – его первое научное исследование – сохранилась и была опубликована в 1994 году. В предисловии академик Валентин Янин заметил: «История потеряла гениального исследователя, математика навсегда приобрела его».
Они поступают в вуз в 17 лет. Счастливое для науки обстоятельство заключается в том, что Андрей Николаевич и Исаак Константинович попадают к лучшим в то время научным руководителям. Колмогоров становится членом знаменитой Лузитании – школы академика Николая Лузина в Московском университете. Кикоин – ученик отца-основателя советской физики академика Абрама Иоффе.
В 1922 году Колмогоров публикует работу о тригонометрических рядах, сразу принесшую ему мировую известность: к 1929 году – 18 первоклассных статей. Свой цикл научных работ Кикоин начинает в 1929 году. Большую роль в их жизни сыграли заграничные научные командировки, давшие возможность установить научные контакты с крупнейшими учеными Европы. Колмогоров проводит 1930–1931 годы в Германии и Франции. Кикоин в 1930 году стажируется в Германии и Голландии.
В 1922–1925 годах Колмогоров обретает большой учительский опыт – он преподает математику и физику, являясь выбранным секретарем школьного совета Потылихинской опытно-показательной школы Наркомпроса.
|
|
Истина – благо
Колмогорову принадлежит замечательное высказывание: «Истина – благо. Наш долг ее искать и отстаивать независимо от того, приятна она кому-то или неприятна. Я, во всяком случае, всегда исходил из этого тезиса».
Неизвестно, когда и как познакомились Колмогоров и Кикоин. Но ясно, что их активное сотрудничество началось в 1963 году и продолжалось более 20 лет. Речь идет не о дружеских отношениях (этого, похоже, не было), а именно о сотрудничестве на благо просвещения, основанном на глубоком взаимном уважении, общности целей и взглядов.
Сотрудничество началось с создания в 1963 году спецшкол-интернатов при ведущих университетах страны – Киевском, Ленинградском, Московском, Новосибирском. Кикоин, обладавший в то время колоссальным авторитетом и влиянием, сыграл решающую роль в том, что было принято соответствующее постановление правительством.
В Московской физико-математической школе Кикоин работал около двух лет, возглавляя физический цикл. Колмогоров с большим увлечением преподавал математику до 1978 года, когда тяжелая болезнь резко ограничила его подвижность и речь. Он многократно выезжал сам в летние школы, в которых проводили набор в интернат, и находился там полные три недели: ходил в походы с учениками, организовывал музыкальные и литературные вечера.
Первая совместная публикация Колмогорова и Кикоина – выступления в «Комсомольской правде» (1963) в связи с проведением заочной олимпиады по математике и физике. Через год Кикоин становится председателем оргкомитета всероссийских, а затем всесоюзных олимпиад, Колмогоров – первый заместитель. Они возглавляют жюри математической и физической олимпиад, активно участвуют в отборе задач, выезжают на финальные туры.
В 1969 году Андрей Николаевич и Исаак Константинович предпринимают большие усилия для организации популярного журнала «Квант» (сохранилось письмо в идеологический отдел ЦК КПСС, подписанное академиками Михаилом Лаврентьевым, Петром Капицей, Андреем Колмогоровым, Исааком Кикоиным, Иваном Обреимовым, Павлом Александровым с обоснованием идеи). Первый номер «Кванта» выходит в 1970 году. До своей кончины академик Кикоин – главный редактор и руководитель отдела физики, Колмогоров – первый заместитель и руководитель математического цикла «Кванта».
Но главное дело, отнимавшее наибольшее количество сил, времени, нервов, – это работа по написанию и постоянному совершенствованию учебников по математике и физике для массовой школы. Кикоин создал учебники физики для 8–9-х классов и был научным редактором учебников для 6–7-х. Колмогоров – учебник геометрии для 6–8-х классов, алгебры и начал анализа для 9–10-х классов.
Работа на массовую школу началась в середине 60-х, когда под руководством Колмогорова создавалась программа по математике, а Кикоин возглавил программную комиссию по физике. Позднее они определяли школьную издательскую политику, возглавляя математическую и физическую комиссии учебного методического совета Министерства просвещения СССР с 1970 года.
Как известно, в России каждое доброе дело должно быть вовремя и по достоинству наказано. В конце 70-х школьная деятельность Колмогорова и Кикоина подверглась нападкам. В отношении Колмогорова эта история драматична. Но учебники Кикоина и Колмогорова действуют в школе и поныне.
Последнее совместное выступление Колмогорова и Кикоина относится к январю 1984 года. Развитие советской школы сильно сдерживалось ее единообразием. В 1984 году обсуждался проект андроповской реформы. Долгие годы Андрей Николаевич отстаивал идею необходимости дифференциации старшей школы в зависимости от интересов и склонностей учащихся. Памятуя удачный опыт обращения в высшие инстанции в связи с организацией ФМШ и «Кванта», он, будучи уже тяжело болен, несколько дней писал и редактировал письмо в ЦК КПСС, а затем проводил телефонные переговоры с потенциальными соавторами.
В результате письмо в ЦК (ушедшее одновременно с публикацией в «Известиях») было подписано девятью академиками – Гнеденко, Дубининым, Кикоиным, Колмогоровым, Нечкиной, Никольским, Семеновым, Соболевым, Эпштейном. Но наступили иные времена. Письмо осталось без ответа.
|
|
Залог величия его
Колмогоров и Кикоин принадлежат к поколению начала ХХ столетия. История отечественной математики и физики свидетельствует, что начало века оказалось чрезвычайно урожайным. Приведу лишь несколько наиболее известных имен с указанием года рождения: Николай Боголюбов (1909), Мстислав Келдыш (1911), Игорь Курчатов (1902), Лев Ландау (1908), Лев Понтрягин (1908), Сергей Соболев (1908) и т.д. Чем объясняется этот необычайно яркий всплеск?
Выскажу следующую гипотезу.
Весьма маловероятно, что на очень короткий период истории пришелся пик рождаемости детей с природной одаренностью. Так что скорее всего ведущую роль сыграла образовательная среда, то есть внешние обстоятельства.
При всей трагичности и противоречивости советской истории надо ясно признать – это период бурного развития системы образования и науки. На несколько десятилетий совпали интересы государства – сильно милитаризированного, испытывающего острую нужду в «спецах» и уже в силу этого вынужденного уделять большое внимание развитию образования и науки, и интересы общества, для которого в образовании, науке, технике возникли мощные социальные лифты.
Краткий очерк совместной биографии двух замечательных людей уместно завершить параллельными прямыми цитатами.
За несколько месяцев до его кончины академику Кикоину была вручена грамота Минпроса. Выступая с ответным словом, он подчеркнул: «Я хочу рассказать вам, о чем я думал, принимая награду. Думал о том, что вот я, академик, руководитель большого коллектива, заместитель директора Курчатовского института, у меня много наград, в том числе две звезды героя, и много других высоких орденов, я лауреат Ленинской и Государственной премий…
И все-таки я без всяких сомнений все это – положение, степень, звания – обменял бы на вашу молодость, на ваши 15, пусть даже 17 лет. А поменяться мне надо потому, что за долгую жизнь я не успел насладиться любимой своей физикой, не хватило мне времени, ясно вижу теперь – не хватило. Хотя не было ни одного дня в жизни, ни выходного, ни праздника, ни отпуска, когда бы я ею не занимался. Часто и сны вижу о физике. И все равно времени не хватило. Вы сами узнаете, как это бывает, когда проживете жизнь».
В 1986 году в свой предпоследний день рождения Андрей Колмогоров пригласил своих учеников, список которых он составил сам (оказалось, что их ровно 12). Он определенно продумал свое выступление, фрагменты которого приводятся ниже.
«…В моем случае я считаю свою научную карьеру в смысле полученных новых результатов законченной. Печалюсь об этом, но склоняюсь перед неизбежностью. В последние годы моя деятельность развивается в одном направлении – в участии в столь важном для нашей страны деле, как реформа школы. Тут я, во-первых, думал, что если старость не помешает, я смогу принести еще много полезного, работая для обычной школы и для юношества, увлеченного наукой. Оба направления деятельности меня увлекают, и имеется желание участвовать в них самым энергичным образом и с юношеским задором».